Майкл Макфол приехал в Петербург, чтобы пообщаться с горожанами в библиотеке Маяковского. Формат «никаких лекций — только вопросы и ответы», предложенный американским послом, был соблюден.
На ломаном русском он отвечал на вопросы и рассуждал об открытости в Twitter и Госдуме, оптимистах из Монтаны и пессимистах в Конгрессе, демократии, Ливии и о том, что бы было, если бы сенаторы купили недвижимость в Сочи.
Коллаж: Татьяна Тулупенко / «Бумага». Фото: Анатолий Бузинский
Я буду говорить по-русски, как и обещал. Раньше, когда я учился в ЛГУ, я говорил лучше, но это было 20 лет назад. Вообще, я умнее, чем я говорю.
Об отношениях между Россией и США
Почему я здесь? Я открытый человек. Я читаю, что пишут, и понимаю, у вас очень много мифов обо мне. Давайте встречаться и разговаривать — это вовсе не означает, что мы будем дружить и придем к согласию. Но в любом случае наш спор будет основан на базе фактов. Чем лучше мы понимаем друг друга, тем лучше будет политика между нашими государствами. Как мы смотрим на российско-американские отношения? Я не буду говорить о российском подходе, а расскажу о том, как мы считаем нужным развивать отношения между нашими странами. Первый пункт, как он был обозначен четыре года назад, — «перезагрузка». Это было слово Обамы, но что оно значит для нас? Мы считаем, что США и Россия разделяют общие интересы. Как говорит Барак Обама: «Что выгодно для России, то выгодно для Америки». Есть те — и у нас, и у вас — кто считает по-другому, что если что-то хорошо для Америки, то это плохо для России и наоборот. Мы хотим развивать многогранные отношения с Россией — не только в сфере безопасности, но в экономике и культуре. Сейчас такой подход более возможен, нежели 40 лет назад. Как этого достичь? Налаживать больше контактов между государственными лицами и между людьми. Если смотреть на проделанную за четыре года работу, можно увидеть, что мы совершили очень много общих дел — новый договор про СНГ, план стабильности в Афганистане — мы считаем, что это общие проблемы, общие враги и общая работа по решению этой задачи, мы тесно работаем с вашим государством по Ирану. Четвертый пункт — Северная Корея. Пятый — ВТО. Что касается визового режима — чем больше вы будете у нас, тем больше вы узнаете об Америке и, надеюсь, тем больше потратите ваших денег у нас.
О «законе Димы Яковлева»
Я надеюсь, что у вас есть гражданское общество. Дискуссии по этому закону были, и мы открыто выражали нашу позицию. Мы много говорили об этом, но все сводилось к вопросу: а что мы можем делать дальше, если закон уже принят? По поводу приглашения в Госдуму для обсуждения закона: первая попытка не была приглашением, а была командой. Но я не обязан докладывать правительству чужой страны что-либо, как и ваш посол не обязан докладывать что-либо нашему конгрессу. Это дипломатическое право. Что касается меня лично, то после того как стих шум, я обратился к депутатам сам и сказал, что готов встретиться и поговорить спокойно на эту тему. С тем же предложением я обратился к Павлу Астахову. Для нас это не вопрос из разряда «Россия против Америки». Кто за насилие против детей? Это ужасно, поэтому мы хотим работать с российским правительством по этой проблеме. Этот вопрос не должен стать для нас еще одной Холодной войной — мы должны узнавать факты и помогать.
О президентских выборах в США и фальсификациях
У нас все было прекрасно, конечно. А если говорить серьезно, то тут я могу сослаться на Обаму. Он сам говорил, что было принято недостаточно мер для проведения выборов. Когда он выиграл, то в первую очередь заговорил об этом — он сказал, что выборы обошлись слишком дорого.
В день выборов и в ночь выборов я был в Москве и не знал, кто будет следующим президентом. И вот это главный показатель, знак того, что выборы были настоящими, несмотря на возникавшие проблемы. Мы не говорим, что демократия — это какой-то рай и светлое будущее. Каждая страна должна думать и делать корректировки для себя. Как делаем мы. Если вы знаете нашу историю, то помните, что Америка пережила горький опыт. Самое главное для меня, как и для любого американца, — конкуренция. Она была, есть и будет.
Ваши дела — это ваши дела, я не могу комментировать ситуацию в России. По поводу оспаривания результатов выборов у нас нет сформулированной позиции. Что касается Америки, то там есть возможность гражданину оспорить результаты выборов. Был и горький опыт: 13 лет назад Верховный суд отменил результаты президентских выборов Буш против Гора.
Вопрос из зала:
«Американский солдат прислал на мой адрес такое сообщение: „Вам не найти другого такого позорного флага, который смог бы прикрыть такое количество убийств людей“. На примере Ливии: почему истребление людей, кровь и насилие, захват территорий являются национальной политикой США?»
О бизнесе и образовании
Вопрос инвестиций должен решать не чиновник. Поэтому наша работа обеспечить работой инвесторов. Четыре года назад Обама был в Москве на встрече с бизнесменами и спрашивал: «Что я могу сделать, чтобы помочь вам?» В ответ они говорили: «Визы, визы, визы». Мы упростили визовый режим. Теперь визу можно получить на три года. Я многие годы жил в Силиконовой долине и отлично знаю все компании. Они очень осведомлены о России, а вы очень плохо знаете их. Вы знаете Google, вы знаете Apple, но есть море других компаний, о которых вы никогда не слышали. Поэтому мы хотим устраивать дискуссии с представителями тех компаний, которые к нам приезжают, чтобы познакомить российский рынок с их разработками. Все бизнесмены, с которыми я разговаривал, беспокоятся о дефиците профессионалов. Сейчас у нас, да и во всем мире, не хватает инженеров. Если ты хочешь работать в хорошем месте, то эта профессия наиболее выгодная в Америке. Сейчас большой дефицит инженеров в Силиконовой долине. К нам приезжают учиться многие ребята из Индии и России. У нас примерно 40 тысяч людей из России, которые работают в этой сфере у нас, поскольку у вас очень хорошее образование.
Об общении в Twitter и реакции на критику
Моя открытость — это точно не государственная политика, потому что у нас в правительстве достаточно и пессимистов. Я человек из Монтаны, мы там все оптимисты. Поэтому моя реакция на критику — это мой личный подход. Вот почему я в Twitter? До того как приехал в Россию, я Twitter вообще не видел и не вел. Я написал первый твит в Москве. Это общение дает мне возможность поделиться информацией с людьми на глобальном уровне. Это как работа библиотекаря, я как library: знаю, где информация находится в интернете, а вы не знаете, как эту информацию найти. Так как я профессор, я знаком с научной кухней и могу нужную информацию найти и подарить ее аудитории слушателей. Twitter дает мне возможность общаться с людьми из России. Я многому учусь благодаря ему — вы не думайте, что я только пишу туда — я и читаю многое, чтобы понять, какие темы и факты волнуют людей.
Вопрос из зала:
«Насколько этична была бы ситуация, если бы сенаторы США имели бы квартиры в Сочи?»
Встречу провел Николай Солодников, организатор «Открытой библиотеки»
